«Да, разве сердце
позабудет…»
Николай
Добронравов
В связи cо смертью футболиста Сергея Шустикова, хочу поговорить о
Шустиковых, отце и сыне. О Викторе Михайловиче и Сергее. «Наших торпедовцах».
Вспомнить, как я общался с ними. Как мой отец, всю жизнь, болея за «Спартак», с
уважением относился к Виктору Михайловичу. О том, что с Сергеем нас объединила
еще и одна болезнь. Но я еще зачем-то оказался нужен. Хочу рассказать о его похоронах.
Но, в большей степени, о «торпедовском» Духе, «ЗИЛовской семье»…
Но, сначала, конечно, вспомню детство и Шустикова старшего.
Виктор Михайлович был великим… величайшим для нас мальчишек
восьмидесятых, которые в спортивной школе и лагере «Юный Торпедовец» занимались
футболом, учились, отдыхали, проживали свое детство.
Конечно, там было много всяких историй смешных и трагичных,
и Великие были среди нас.
Эдуард Анатольевич Стрельцов, которого все знали,но мы
осознавали в полной мере, и величие Шустикова,Медакина. Эти мастера появлялись,как
солнце.
Не передать это чувство, которое не связано ни с боязнью, ни
с преклонением. Просто великие люди… Они заходили в помещение и, как будто
светлее становилось. А мы все стояли с раскрытыми ртами, внимали не каждому
слову или взгляду, а каждому движению.
Я знал Виктора Михайловича Шустикова. Он был капитаном
«Торпедо», и известен тем, что провел больше всех матчей за свой клуб в
чемпионатах СССР (до сих пор). Играл за сборную в центре защиты. Был
непререкаемый авторитет и народный кумир. Понятно, что мне даже заговорить с
ним было… не знаю, с чем сравнить… как с Ясным Солнышком.
Эдуард Анатольевич тренировал ребят семидесятого года
рождения. А это год рождения Шустикова Сергея.
Помню, как-то я бегал на солнечной поляне в двух минутах от
нашего лагеря. Там стояли ворота простенькие, по которым я бил день и ночь.
Вдруг, на поляну выходит Виктор Михайлович и, неожиданно,
обращается ко мне: «Саша!...»
«А поучи-ка этих… бить по воротам. Поставь им удар».
А «этих» было двое. Сережа Шустиков и Юра Тишков
(впоследствии, тоже игрок сборной, и тоже трагически погиб).
Это было событием для
меня, которое (как видите) запомнил на всю жизнь. Это было и восторгом, и
мотивацией. Только по настоящему Великие, умеют так общаться, им нечего
доказывать или манипулировать, они искренне любят подопечных.
Позже, из обоих из них вышел толк, в отличие, от «мастера
ставить удары».)))
Я хочу сказать, насколько родственными, семейными были
отношения в «торпедовском» лагере. Реально, это была семья. Кроме того, в
спортивном лагере, хотя там всегда было много ребят, ты, рано или поздно, на
неделю, на две, с кем-то сближаешься больше, чем с другими. Так мы как-то месяц
очень тесно общались с Димой Хариным. В какой-то момент, мы были интересны друг
другу. Так же, в одно время мы сблизились с Сергеем Шустиковым. Причем, в то
время, о котором я рассказываю, мне было лет 13, а Сереже 10. В этом возрасте –
большая разница. Какие могут быть общие интересы? Тем не менее, у нас с Сережей
как-то сложились отношения. Мы какое-то время дружили.
Буквально на похоронах Игорь Петрухин мне напомнил эпизод.
Зима. 81 год. На коробке «Торпедо». Мы уже стали чемпионами Москвы и ходили,
выпятив грудь.
Так вот, заканчивалась наша тренировка. Выбегает Шустиков со
своими ребятами (они после нас тренировались). А «свои ребята», это кто? Игорь
Чугайнов (игрок сборной, легенда «Локомотива»). Максим Чельцов(известный агент и
футболист). Дмитрий Корсаков (тот, который забивал «Барселоне» в составе ЦСКА,
когда они выиграли).
И вот эти ребята выбегают, а Сережка стал меня всячески
подкалывать. А подкалывать старших не принято))) тем более, в чемпионском
звании. Побежал за ним. Поймал. Повалил. Начинаю снегом его закидывать. А он
смеется. И я уже смеяться начинаю. И всем вокруг весело.
На самом деле, это и было «счастье торпедовское». То
счастье, которое нам подарили…
Я говорю «Сережа», «Сережка»… Я на какой-то момент даже
забыл, что мы были близкие люди. Есть много точных слов в русском языке. Когда
тебе представляют: «Это, мой близкий…» Близкий в данный момент. И он,
действительно, был близок мне тогда.
После того времени, я с Сережей ни разу не общался. У него
развился талант (Василий Уткин про него написал пронзительную статью). Талант
во многом не реализованный. Потому что рассвет этих ребят пришелся, как раз, на
90-е годы. Когда и в понятиях был бардак. И с деньгами было плохо. И
перспективы были неясные.
Конечно, я отслеживал его футбольную карьеру, болел за него.
Было желание к нему подойти, но, не подошел, не считал себя настолько близким,
считал это не уместным.
Сейчас многие вспоминают разные истории.
Сергей - парень с «Автозаводской». «Нагатино» и
«Автозаводская», это вотчина «Торпедо». Оттуда, пацаны стекались на стадион.
Сережа был ЗИЛовский парень. Уважал старших, традиции. Был
искренний и честный человек. Отчего и раздоры случались болезненные. Все мы
знаем их раздор с Леонидом Слуцким, ныне тренером сборной. Они
были близкими друзьями. Тяжелый разрыв после многолетней дружбы.
Просто, наверное, когда много себя отдаешь, то и отдачи
ждешь такой же. А это не всегда получается.
У Шустикова С. была долгая и достаточно успешная карьера (подробно тут), но
лучшая ее часть все таки была в родном «Торпедо», в начале. Хотя и в Испании
дважды поиграл
Сережа, как я его знал,хулиганистым,но совершенно искренним
и беззлобным парнем.
Чего стоит случай в Расинге с Ульяновым и Бесчастных). Все
таки он был очень ЗИЛовским человеком с Советским воспитанием. После Испании
вернулся домой.
С «Торпедо» тогда уже было плохо, он стал играть в ЦСКА.
Конечно, ему не повезло с этими «девяностыми». Он был,
однозначно, футболистом уровня основного игрока сборной. А так, он только
изредка привлекался к играм.
Когда с Сергеем случилась беда (инсульт) первая скорая
приехала через 40 минут. Через полтора часа – вторая. Собственно, он умер на
руках жены. Дома. В нашем возрасте праздники становятся смертельно опасными.
Узнав о смерти и похоронах, мы с Мишей Елисеевым и Игорем Петрухиным
(тоже «торпедовцами») сразу договорились встретиться на «Автозаводской». Это
было, как само собой разумеющееся. Уже в метро стали встречать ребят в
черно-белых шарфах. Там же увидели вратарей Сметанина и Подшивалова. Приехал
Толстых. Когда шли к гробу, я стоял рядом с Сергеем Павловым. Много футбольных
людей. Игроков,ветеранов,судей,функционеров,агентов,фанатов.
Всех не видел,но замечены Николай Васильев, Александр
Полукаров,Сергей Петренко, Белоус, Баскаков, Макс Чельцов, Игорь Чугайнов,
Корсаков, Игнатьев,
Приехал Леонид Слуцкий, с которым у Сергея был конфликт. И
Набабкин «торпедовец» из ЦСКА. Оба вышли в слезах. Видно было, что искренне
переживали. Слуцкий произвел впечатление правильного,скромного человека
Виктор Михайлович Шустиков, хоть и выглядел отрешенно, но,
совершенно мужественно и стойко. Понятно, как ему было тяжело.
Странно, что не приехали Березуцкие и Игнашевич. Они тоже
«торпедовские» воспитанники. А у Игнашевича, по моему, первым тренером был
Виктор Михайлович.
Может я их просто не заметил, мне так хочется верить.
И тут я хотел бы, немного отступив от траурной темы, пару
слов сказать о Шустикове старшем. Поделиться одним впечатлением.
1998 год. Кризис. Все не просто. Не знаешь чем дальше по
жизни заниматься.
Я ,уже и сам забыл что играл футбол в Торпедо,но шел играть в футбол с малознакомыми людьми, которые, к
тому же, и в футбол играть не умели. Шел в пасмурном настроении. Но, шел играть
в футбол…
Иду и, вдруг, вижу, шагает Виктор Михайлович Шустиков. Четкий
образ, - «как восходит солнце». Ты плетешься, погруженный в бытовые проблемы.
Замученный. Не в настроении. Пасмурно. И вдруг, раз… восходит солнце.
Забываешь сразу обо всем.
Я иду и думаю, надо сказать что-то. А я и 20 килограмм прибавил
с момента нашей последней встречи и 20 лет. Узнать меня было не просто. Притом,
что, хотя мы и были знакомы, но, он меня не тренировал, не были мы близки.
Но, что значит, «Торпедо» - одна семья.
Я прохожу мимо, здороваюсь: «Здравствуйте, Виктор
Михайлович…»
Он поднимает глаза и говорит: «Здравствуй, Саша…»
От чего я дар речи потерял… Я не удержался, спросил: «Виктор
Михайлович, а как Вы меня узнали?»
И он сказал фразу, которая на всю жизнь во мне осталась:
«Как же я тебя не узнаю? Это же не только твоя жизнь, но и моя…»
Это человек, который достиг в футболе всего, которого, по
футбольным меркам, не знаешь с кем
сравнить. Повторюсь, больше всех матчей провел за свой клуб за всю историю
нашего футбола.
И это, как раз, о том духе, который был в «Торпедо. Сейчас
многие смеются над этим. Изменились понятия. Дух утерян. Но, это остается
важным. Это реально была семья. От Аркадия Вольского (РСПП), который спасал
опального Стрельцова, до мальчишки-футболиста, который ездил в пионер лагерь
«Восток». Самая настоящая семья. Дух. Традиция. Они дают определенные жизненные
понятия и ценности. Притом, что всякое было. Почему и развал «Торпедо»
произошел. Но, дух «ЗИЛовской семьи» остается. Дух, который помогает
распространять идею.
Меня всегда поражало, когда приходишь на стадион «Торпедо»,
вокруг всегда знакомые лица. Ты их не знаешь, но, они знакомые. И их всех
что-то объединяет. Видно, что у людей какие-то одни жизненные понятия и
ценности, которые известны тебе с детства.
И на похоронах я увидел, что мы какой-то вымирающий вид
динозавров, еще достаточно молодых. Есть те, что моложе нас. Вымирающий
«ЗИЛовский», «торпедовский» мир. Одна семья. В семье у каждого свои
обязанности. Все выполняют свои функции. Но, собираясь вместе, мы показываем,
что нам нравится именно этот мир. Это сильное чувство. Сильное единение. Это на
всю жизнь…
И, собственно говоря, это и моя семья…
1 коммент.:
Сейчас многие вспоминают разные истории.
записал Гопиус К.П,
Отправить комментарий