не говори, не бойся, не плати

Егор ХОЛМОГОРОВ, публицист

Редкая государственная инициатива вызывает столь полное народное единодушие, как предложение спикера Совета Федерации Валентины Матвиенко приостановить деятельность в России коллекторских агентств. Как минимум, до издания соответствующего закона, регулирующего их деятельность.

И дело не только в том, что Валентина Ивановна выразила общее возмущение чудовищным преступлением, произошедшим в Ульяновской области, где ростовщики насчитали свыше 60 000 сверх суммы кредита в 4000 рублей, взятого пожилым человеком. А когда тот не смог вернуть — ​коллекторы бросили в окно его дома «коктейль Молотова». Бутылка попала в кроватку, где спал двухлетний внук заемщика. Ребенок сильно обгорел и, скорее всего, останется инвалидом. Сама возможность того, что сей «бизнес» порождает такие преступления — ​достаточное основание для полного запрещения, хотя бы потому, что все это может привести к раскручиванию спирали насилия. Первые две жертвы коллекторов пойдут в полицию, а третья решит отомстить, «как в кино», появится «гора кровавых тел». Такое развитие событий, да еще и в условиях кризиса, неизбежно, если на бандитов не надеть намордники.

Методы коллекторских структур более всего напоминают арсенал рэкетиров из лихих 90-х. Зачастую это те же самые банды, обзаведшиеся легальной вывеской, которая оказалась идеальной крышей для уголовников и проштрафившихся, а потому уволенных полицейских. То есть для тех, кто в наибольшей степени презирает закон.

Мне самому как-то пришлось столкнуться с коллекторами. Лет восемь назад взял небольшой кредит на технику, исправно по нему платил, а потом уехал в Крым на все лето. Осенью заимодавцы, словно провалились, зато зимой начались угрозы — ​звонили днем и ночью, пугали пожилую маму тем, что опишут имущество, обзывали и стыдили (эти деятели еще смеют произносить слово «стыд»!), требовали какую-то ни с чем не сообразную сумму, потом предлагали на нее «скидки», наконец, забили почтовый ящик липовыми судебными повестками.

За время этого безобразия я усвоил простые правила общения с коллекторами. Во-первых, никаких переговоров. Как только начнешь что-то платить, они уже не слезут, это не закончится никогда. Во-вторых, ничто так не отпугивает подобную братию, как магическое: «обратитесь в суд» — ​они тут же отползают, чтобы вернуться с новым концертом через пару месяцев.

Почему коллекторы так боятся Фемиды? Дело в том, что их деятельность не имеет ничего общего со взысканием долгов. Коллекторы не стоят, даже в теории, на защите чужого имущества. Ваш заем в случае невозвращения банки всегда могут свободно вернуть через суд, получив все недоимки по исполнительному листу.

Коллекторы взыскивают не долги, а проценты. Сумасшедшие проценты, которые насчитал вам банк-ростовщик или присочинило при скупке просроченных кредитных договоров коллекторское агентство. Ни один суд права за ними на эти проценты не признает, поэтому туда они никогда не пойдут. Фактически все, что им остается, — ​рэкет, бандитский террор, начиная от телефонных угроз и заканчивая, как видим, физическим давлением с поджогами.

Разумеется, лучший способ общения с этой публикой: не говори, не бойся, не плати. Но это работает, пока они не распускают руки, как в Ульяновске. Вооруженным бандитам безоружный гражданин противостоять не может. Именно поэтому коллекторские агентства как легальные формы криминальных банд должны быть, безусловно, запрещены.

Вместе с тем, государству следует активнее развивать службу судебных приставов, которые трудятся строго в рамках закона. Это позволит реально разобраться и со злостными неплательщиками, и с алиментщиками-уклонистами, а с другой стороны — ​действия приставов, сколь-нибудь выходящие за рамки, всегда можно будет оспорить в суде.

Коллекторы должны исчезнуть из нашей жизни, как страшный сон. Тем более, надлежит жестко разобраться с теми случаями, когда они становятся угрозой национальной безопасности. Скажем, намерение ряда российских банков, выкупивших украинские долги в Крыму, взыскивать их с помощью коллекторов, угрожает весьма серьезным социальным напряжением в этом важнейшем регионе.

Есть еще один немаловажный аспект и в ульяновской истории — ​сам микрокредит, который выбивали у старика. Напомню, взятые четыре тысячи рублей там лихо превратились в сорок. То есть в нашу жизнь вернулось ростовщичество в самом грязном средневековом обличье. Под респектабельными вывесками у нас разместились настоящие Шейлоки, недалеко ушедшие от шекспировского персонажа, желавшего в случае неуплаты долга вырезать из тела Антонио фунт мяса…

Это «микрокредитование» под издевательский процент есть не что иное, как использование человеческой глупости, недомыслия ради грязнейшей и проклинаемой всеми религиями и любым здравым смыслом наживы. И оно точно так же должно быть запрещено, как и коллекторство. До того, как бунт загнанных в угол должников приведет к масштабным общественным беспорядкам.

… После похожего бунта в Киеве в далеком 1113 году мудрейший из русских князей — ​Владимир Мономах принял «Устав о резах», первый отечественный закон о кредитовании. Вводилось железное правило — ​заимодавцу дозволялось взыскать с должника лишь 100 процентов сверх суммы кредита, после чего либо выплачивался сам долг, либо, если заимодавец требовал еще хотя бы 50 процентов пеней или штрафов, право на возврат основной суммы он терял навсегда, весь заем считался погашенным.

По мономахову уставу, дедушка, уже расставшийся с 24 000 рублей, расплатился многократно. Думаю, пора возродить добрый древнерусский обычай как основу нашей кредитной системы, где взимаемые платежи нынче ни с чем не сообразны. Ведь завышенные проценты связаны не с мнимыми «рисками», которые, якобы, несут банки, а с оставленным в наследство либералами гайдаровской волны дефицитом денег в экономике. Тогда под предлогом борьбы с инфляцией наша банковская система была практически обезвожена и деньги стали дорогим товаром, продаваемым под 30 процентов годовых и выше. И сейчас задранными вверх ставками ЦБ наша промышленность уже доведена до разорения, а люди, как показала трагедия в Ульяновске, — ​до озверения. И в 90-е, и сегодня либеральная «экономическая философия» плодит лишь разбойников с большой дороги.